Юрій Михайлович Юхно, ветеран Великої Вітчизняної війни, ветеран праці, кандидат економічних наук, доцент кафедри економіки підприємства та економічної теорії факультету економіки та управління БДПУ, надіслав на адресу редакції два невеличкі, але які теплі, спогади з давніх літ своєї воєнної молодості, мов дві чарівні нев’янучі квіточки, що десятиліттями чаїлися в глибинах його великого серця…
Война, девчата, музыка.
Теперь, спустя почти 70 лет после окончания Великой Отечественной войны, отодвигается на задний план в памяти все плохое, связанное с ней, и чаще вспоминается что-то душевное и светлое, что особенно характерно для людей той поры. Мне хочется вспомнить отдельные эпизоды из того времени, которые украсили наш военный быт благодаря женщинам войны.
Девчата на войне.
Наша радиолокационная станция дальнего обнаружения была прикомандирована к обычной зенитно-артиллерийской батарее, стоявшей в деревне Каукузи. В батарее служило около 80 женщин различных возрастов (от 16-ти летней белоруски до 55-ти летней учительницы) и, примерно, 20 солдат и офицеров мужчин.
Этот эпизод связан с последними днями войны. Батарея, к которой мы были прикомандированы, в «секретном» порядке снималась с позиции и куда-то отправлялась (как потом стало известно на Дальний Восток на войну с Японией). Настроение до этого у всех, а особенно у девчат, было победное. «Вот-вот закончится война, и девчата вернутся к мирной жизни, – думал я, – ведь воевать – не женское дело, а тут опять на войну».
В часы досуга и в свободное от дежурства время, меня «брынькавшего» на гитаре несколько аккордов, часто приглашали в женскую землянку для аккомпанемента, где мы, вспоминая что-то свое родное, близкое, но как будто происходившее в далеком прошлом (часто со слезами на глазах), задушевно пели любимые песни военных лет такие как: «Огонек», «Моя любимая», «Землянка», «В лесу прифронтовом» и т.д.
Ведь не зря в одной из военных песен есть слова:
«Кто сказал, что надо бросить песню на войне,
после боя сердце просит музыки вдвойне».
В это время на Ленинградском фронте довольно популярна была песня «Голуби». Песня о том, как немецкий офицер убил мальчишку-голубевода. Ее слова имели глубокий душевный смысл, они, будто бы касались сердца, вызывая при этом слезы.
«Голуби вы сизокрылые улетайте в солнечную высь,
голуби мои любимые в небо голубое унеслись».
Вот и наступил день прощания с выезжающей батареей. На дороге выстроились тягачи с боевой техникой, а на грузовиках расположились бойцы – парни и девушки. И вдруг меня попросили: «Юра, возьми гитару и споем нашу любимую. Мы, провожающие – трое девчат, трое солдат и два офицера, стояли у дороги и вместе с дружным хором более сотни голосов запели, а под заключительный припев многие заплакали, ибо уезжая с одной войны на другую, в неизвестность, прощались навсегда.
Голуби мои любимые
Что же не летите больше ввысь?
Я и сейчас с комком в горле и с восхищением вспоминаю этот эпизод…
Зиночка. Ниночка.
В последние месяцы войны, наша радиолокационная станция была прикомандирована к штабу 83-й отдельной, дважды краснознаменной, Красносельской зенитно-артиллерийской бригады, располагающейся в землянках поселка Стрельна, Ленинградской области.
Надо отметить, что в штабе этой бригады наряду с мужчинами солдатами и офицерами, было довольно много девушек. Многие из них были одними из лучших представительниц Ленинградского студенчества, они занимали должность радисток, телефонисток, операторов и т.п. Почти все они в первый год блокады были призваны в местную противовоздушную оборону, а в 1942 г. большинство из них перешли добровольцами в войска Ленармии ПВО.
Наш коллектив станции кругового обзора особенно дружил с родственными нам специалистами – радистами штаба. В моей памяти сохранились хорошие воспоминания об этом коллективе, который возглавлял начальник радиостанции Николай Флоринский, а особенно, о его радистках – Зиночке Богоявленской и Ниночке Поздняковой.
Зиночка Богоявленская – бывшая студентка консерватории, она любила сесть за рояль в клубной землянке и по настроению импровизировть любимые мелодии, а также играть отрывки из классических произведений. Это ей я обязан своей последующей любовью, любовью к мировой классической музыке. Я постоянно посещал концерты в Ленинградской филармонии, именно на них и уходили все мои скупые студенческие стипендии. А вот ее подруга Ниночка Позднякова, бывшая студентка института связи, выделялась неброской красотой и скромностью, что выделяло ее среди многих штабных девчат и, что особенно, нравилось мне.
Нас сдружила музыка, когда я, сидя на порожках своей радиолокационной станции, аккомпанировал на гитаре, а подружки Зиночка и Ниночка пели вместе со мной любимые песни военных лет. Ниночка заметила мою к ней симпатию, и поэтому, иногда, любила надо мной, 19-тилетним юношей, «поиздеваться» (я чувствовал себя неловко из-за того, что они обе были на 3-4 года старше меня). Так, например, когда после такого импровизированного концерта мы вместе шли в столовую, где Ниночка садилась рядом, от чего у меня пропадал аппетит, и я и краснел, бледнел и прочее и все сразу…
В июле 1945 г. девчат торжественно демобилизовали, но так случилось по службе, что я даже не попрощался с ними.
В послевоенные годы я каждые десять лет со дня победы над фашистской армией приезжал на встречу, по приглашению совета ветеранов 83-й бригады. Впервые, на 30-тилетие, я встретил только Зиночку, но она меня не припомнила. А вот на следующий раз, мы, как обычно, проводили встречу в ресторане «Автово», неподалеку от музея нашей бригады, и здесь беседа проходила в привычной уже форме: «кем служил? кого помнишь?»… Когда дошла очередь до меня, я начал перечислять и показывать фотографии, и, прежде всего, рассказывать об однополчанах с радиостанции. Присутствующие отзывались на некоторые фамилии, и мы вспоминали что-то общее, но когда я рассказал о своей влюбленности в одну из радисток, Ниночку Позднякову, сидевшая напротив красивая седая женщина произнесла: «А Ниночка это я!» После этого начались объятия, поцелуи и воспоминания, о которых я потом покаялся перед ныне уже покойной женой.
Но уже на последующий юбилей мне староста нашей группы ветеранов сообщил: «Ниночки уже нет, ибо блокадники долго не живут».
Я всегда с благодарностью и любовью вспоминаю всех этих замечательных девчат, которые в тяжелый для Родины час, вынуждены были заниматься мужским делом – защитой Отчизны.
